С тех пор, как в двадцать первом веке доступ к знанию заметно упростился, рыночная стоимость знания нисколько не изменилась. Рынок жесток в своем желании диктовать, поэтому использует традиционное стремление человека к знанию, поддерживая его ценность, прежде всего в образовательном процессе. Новые реформаторы, взявшиеся за перепрошивку системы образования в Украине, впервые заговорили о необходимости пересмотра ценностных ориентиров — о неуместности «заучивания» и необходимости «учиться».
В средние века, когда книг было не просто мало, а, скажем, восемь, и все они стояли на полке у графа или в монастырской библиотеке, за знанием приходилось несколько месяцев скакать на лошади. Претензия на прочтение книги имела смысл лишь при определенном классовом статусе или принадлежности к духовенству. Яркой иллюстрацией такого положения вещей является толстяк Тарли в сериале Игра Престолов, который желая стать мейстром, покинул Черный Замок, преодолел нелегкий путь в Старомест, и только предоставив письмо от Джона Сноу, получил в свое распоряжение библиотеку Цитадели.
В двадцатом веке, чтобы получить знание, требовалось уже гораздо меньше усилий, чем в средние века. Когда наши родители учились в школе, достаточно было просто протянуть руку и взять. Пусть не всегда просто, однако, «протянуть руку» — это существенная перемена. Потом так учили нас — не лениться и брать свое. Наши родители, наши учителя, таким образом, передали нам ценность и навык, заложили в нас ориентацию и стремление к знанию, наградив нас набором «развития», по своей сути соответствующим именно двадцатому веку. Сегодня наше желание знать на самом деле возникает по инерции. Зачем оно нам сегодня — так вопрос не стоит.
Сегодня ни скакать на лошади, ни протягивать руку уже не нужно. Сегодня информация, выйдя за рамки сугубо человеческого контроля, во многом без спроса и даже внаглую просачивается и сильно меняет нас. Под «сильно» нужно понимать «особым способом», то есть в обход осознания и будто вне нашего выбора. Мы даже захотев, не сумели бы анализировать все то, что становится нашим, потому что совладать с этим потоком привычным образом, увы, невозможно. Но и не двигаться в этом направлении мы не можем- привычка и традиционная система образования торжествует.
Да и сами мы, с одной стороны, легко поддаемся потоку, а с другой стороны во всю хотим знать еще больше, бежим в новомодные лектории, из хаба в хаб, «осваивая» пласты информации в погоне за успехом. Такой процесс забивает помехами наш и без того вялый мыслительный канал. Принимая на себя без разбора, всю подряд информацию, мы попросту лишаем себя возможности мыслить.
Чтобы изменить положение вещей и занять позицию, соответствующую времени, нам предстоит посмотреть на не осмысленную, не прожитую, но поверхностно усвоенную информацию, как на знание не имеющее реальной ценности. Как на знание, которое всего лишь неуклюже болтается, подобно тяжелому рюкзаку на спине, тянущему вниз и провоцирующему сколиоз. Эта болячка сегодня очевидна во многом из того, что скрыто под современной публичной профессурой, кандидатами наук, политологами, социологами, которые при всей своей информированности не выдают в мир ни одной мысли. Когда после контакта с «умными» людьми, после прочтения или прослушивания их статей и лекций, на выходе остается такой себе пересказ Википедии и легкий душок фрустрации. Это все она — голая ориентация на знание.
В действительности же, умный — тот, кто мыслит, накапливая знания органично, естественным образом, опытом подкрепляя усвоенную информацию. В действительности же умных мало. Умный не все знает, но умеет найти нужную информацию здесь и сейчас, умеет ею воспользоваться.
Сегодня, на пути к автоматизации всего, для понимания сути процессов информационной эпохи, нам стоило бы заглянуть внутрь автоматического процесса, внутрь самого компьютера. Там, внутри — процессор и жесткий диск. Эти два элемента само собой наводят нас два человеческих свойства — мыслить и знать. Ведь понятно же, что когда мы выбираем компьютер исходя из его технических характеристик, нас прежде всего интересует мощность его процессора. Именно способность обрабатывать информацию, способность думать является главным ценообразующим фактором компьютера. Жесткий диск компьютера всегда чист. Информацией он будет заполнен позже. И только той, которая нам понадобится. Иначе, заполнив каждый кластер компьютера информацией, запустив все на свете программы, мы тот час снизим производительность машины, или вовсе остановим ее.
Так и человеку, подверженному диктату знаний, в современном мире становится все труднее помыслить. В перспективе с таким раскладом вещей мы рискуем и вовсе лишиться этой способности. Поэтому реальная реформа системы образования должна начинаться с нового понимания человека, как существа в первую очередь Мыслящего, и только потом Знающего.
В этой истории нет более или менее важного акцента. И знание и мышление взаимосвязаны. Однако для стабилизации ситуации с этими двумя вводными, находясь в заложниках диктата знаний, нам прежде всего стоит дать ему хуем по лбу. Только такой поворот способен отрезвить всезнающих старух в министерстве образования и лекторов новомодных школ для хипстеров.