Несколько лет войны, а мыслимое нами «государственное тело» продолжает извиваться в судорогах. Нам всем, по обе стороны противостояния, больно. Ведь, так или иначе, мы преданные подданные разных политических проектов. Мы можем не «чувствовать» Крым, у нас болит Донбасс. Порою не реальное человеческое горе, не гибель людей, не сочувствие к жертвам, а именно общая истеричная полуфантомная боль сотрясает наше индивидуальное и коллективное, если оно существует, сознание.
Потрясения и лишения, выпавшие на долю одних, добавляют адреналина в повседневную жизнь телезрителей. Это действует сильнее ежедневных трудностей, которые по капле просачиваются в нашу жизнь. Что такое рост тарифов, упадок социальной сферы и рост цен на всё, когда на востоке чудовищный кризис?
Здесь речь не идёт о человеческом сочувствии к жертвам войны – её проявляют единицы, а действенную помощь оказывают и вовсе люди исключительной гуманности. Имеет смысл говорить о потребителях ненависти и безысходности. О тех, кто раздавлен валом противоречий и мифов о том, что «ничего не понятно», «всё очень сложно» и «не нашего это ума дело». Я селезёнка Украины, я воспаленный сустав Украины, я старые сосуды страны. Мы заложники государственного тела и весь наш гражданский задор идёт на то, чтобы это тело жило и даже двигалось.
Прокрастинация, которой предавалась страна долгие годы, приучила и нас жить без великих идей, приучила тянуться к «нормальному», к образцам, которые находятся западнее наших границ. Но иногда больным не может помочь ни переливание крови, ни сеансы психолога. Мы, как разрозненные клетки могучего некогда организма, взялись бороться с раком, но друг против друга. Биологизм таких размылений отдаёт подленькой отстраненностью от реальности. Это бегство прочь от настоящести. Безмыслие, практически интеллектуальная пустыня, не считая куцых оазисов мессианской интеллигенции, это лучшая почва для проходимцев всех видов и сортов. «Государственное тело» в плену у таких людей, которые громоздятся на пьедесталы и золотые унитазы. И вместе с тем оно принадлежит нам всем, как отголосок родоплеменного уклада. Жить в государстве так же приятно, как смотреть на костёр. И так же страно, как наступить на змею.
Иными словами, государство и политика, если изменить диалектике, наполнено мистикой и архаикой. Вечное повторение войны всех против всех, реальной и в интернете. Постоянная утрата себя через растворение в коллективном пафосном. Единство, пусть даже с негодяями, против идеологически неверных «ватников» и «вышиватников». Тут напрасно думать в духе прекраснодушного гуманизма – он смешит тех, кто закусил удила и глотнул крови. Страдающее государственное тело делает нас несчастными, отгородиться от этого, карьерой, семьей или чудаковатыми увлечениями – преступление против большинства.
Замкнутые между единомыслием и показным плюрализмом, мы ещё больше укрепляемся в собственной гордыне. Упорствуя в том, чтобы не осознавать себя ведомыми этими архаичными, как грохот барабанов, смыслами, человек утрачивает и государство, и самого себя. В конце концов, война это мир, а классики не ошибаются.